Эти неприятности уже десятками выходили в море из европейских портов и взлетали с итальянских и греческих авиабаз. Толком не зная — как, с помощью чего, и к чему именно готовиться, в европейских штабах, тем не менее, предчувствовали неизбежные оргвыводы и грядущие кадровые «чистки». Никто не горел желанием стать «крайним». Скорее — спасти несколько десятков «идущих ко дну» карьер. Хотя бы с помощью бессмысленных и поспешных действий, имеющих своей целью только прикрытие собственной задницы.
Догадывавшийся об этом турок не унывал. У него еще оставалось немало «домашних заготовок», экипажей и судов.
Не все козыри выложил и другой игрок.
Где-то, миль на двести, юго-западнее Стамбула, по трапу лежащего в дрейфе сухогруза поднималась цепочка людей. Катер у борта, дождавшись, пока последняя женщина с ребятишками поднимется на борт, отвалил. На его борту, кроме рулевого, остался только турок средних лет. Судя по его повадкам, он не был моряком. В общем — так оно и было. Господин являлся потомственным крестьянином, чьи предки давно покинули Крым. Но, не забывая корней, семья поддерживала связь с диаспорой. Теперь это окупилось. Выбор старших, в числе прочих, пал и на него. Всего он не знал. Только то, что «братья» в Крыму не забыли о них, предложив хорошо заработать переправкой беженцев. Дав диаспоре «контакты» в Европе и не забыв обеспечить «крышу» в море.
Еще на сухогрузе, собрав по триста евро «с головы» и отсчитав половину, он отдал стопку мятых купюр капитану-итальянцу. Оставшееся, за вычетом его пяти процентов — пойдет общине. За одну поездку он заработал больше, чем за предыдущий год. Татарин улыбался.
Милях в семидесяти от него, улыбался еще один отуречившийся крымчак, поглядывая вслед корме греческого сухогруза. Для него это была уже третья поездка.
Новый бизнес набирал обороты. Под чутким руководством татарской диаспоры. Так сказать, «посильный благодарный взнос» новой родине от граждан. Два судна были последней «пристрелкой». Теперь Турция была готова во всю ширь «распахнуть ворота» в Европу. С той стороны приоткрытую «калитку» держали албанские беженцы, несколько итальянских «семей» и предприимчивые греческие судовладельцы.
В самом деле — почему бы не познакомить между собой желающих заработать, но, к сожалению, незнакомых друг с другом людей, с обоих берегов Средиземного моря?
Крым же, похерив европейские проблемы, шумел, обсуждая предложение «Поиска». Предлагал фонд богато, хоть и непривычно. Каждая крымская семья могла вступить в игру и заработать будущее. Или отсидеться. Каждый мужчина решал сам. Ловя на себе оценивающие взгляды женщин, жен или невест. Те тоже делали свой выбор.
А бессовестно оставленный нами на полдороге Корабельников? В отличие от прочих, свой выбор он уже сделал. Его дети, по крайней мере, не будут думать о куске хлеба, образовании и крыше над головой. Теперь, вероятно, стоило озаботиться потомством?
Главный виновник происходящих безобразий безмятежно спал у себя, в Балаклаве. Со вчерашнего дня являясь стопроцентным крымским гражданином. Не оценив шутку про выборы, Москва убедительно попросила сдать российский паспорт. Отказать Кремлю в такой малости Федоров не смог.
Он выполнил задуманное, выведя Россию и Крым на исходную. Дальнейшее зависело от других. Сумеют ли, две его Родины правильно разыграть партию? Бой покажет…